О той памятной июньской дате в истории государства молодому поколению напоминает лишь странное название - Площадь Павших Революционеров. А вопросы все равно остаются. Против чего были эти революционеры? Почему не большевики? И что за люди на самом деле? Ответов по существу нет до сих пор. Осталась мемориальная доска на фасаде корпуса Белой казармы. На потертом дождями белом мраморе выбиты барельефы революционеров-оппозиционеров. По официальной версии их было пятеро.
Жизнь каждого из павших достойна отдельной повести. Пора сделать попытку, наконец, через сто долгих лет дописать незаконченную драму. Как злой рок собрал всех в одно время в одном месте? Почему торопились неизвестные вооруженные конники исполнить свою кровавую роль в историческом спектакле? Чей приказ выполняли? И маленькое ещё. Быть может, за это поспешное ночное убийство; три (!) миллиона казаков “вычеркнуты” из книги сословий в России навсегда?
Научных работ о начальном периоде белого террора и военного коммунизма на Южном Урале опубликовано мало. А хороших документальных и художественных фильмов вообще нет. Почему кинематографистам из команды Федора Бондарчука не снять коммерческий, правдивый, документальный блокбастер про настоящую роль Челябинска в Гражданской войне и интервенции? Кассовый успех фильму в жанре исторический “экшн” заранее обеспечен.
Часовня во дворе областного суда. Место в памяти народной
В Челябинске, в кованой ограде областного суда находится аккуратная часовня. Интересный факт, который мало кто из старожилов помнит. Ритуальная часовня построена на месте мостика через речку Игуменку, того самого, на котором златоустовские шашки оборвали жизни революционеров. А куда делась река, спросит читатель? С начала 70-х годов прошлого века, когда происходила стройка первого (старого) здания областного суда, архитектура города в этом месте немного изменилась.
На задах строительной площадки, до зимы 1971 года, открыто протекала речка Игуменка. Быстрая в течении и неглубокая, с заросшими тальником берегами. Детвора из окрестных домов в ней даже купалась. Напротив трамвайной остановки “Улица III Интернационала” и находился тот самый мосток. Строители, по плану генеральной застройки Челябинска, убрали под землю и речку Игуменку, и снесли навсегда исторический мостик.
До Октябрьского переворота улица III Интернационала называлась Второй Восточный бульвар. Первый Восточный бульвар проходил через квартал, на месте домов улицы Могильникова. Тут же, рядом с винными складами братьев Покровских стоял жилой дом. В лихие годы революции и гражданской смуты 1917-1918 годов в нем проживал Евдоким Лукьянович Васенко. Руководитель партийного комитета РСДРП Челябинска в 1918 году. Старая мемориальная доска на облупившейся стене ликеро-водочного завода “Казак Уральский” напоминает об этом.
Городские мемориальные доски в память о жертвах великого террора находятся в запустении. Словно кто-то хочет стереть из памяти поколений что-то весьма важное. Период в истории Челябинска с весны 1918 года по август 1919 года, по определению, вообще как бы отсутствует. Уважаемый челябинский краевед Юрий Латышев прямо называет этот небольшой отрезок в календаре города “сплошным белым пятном”. Как показывает жизнь, запутанные переплетения событий и судеб из прошлого - имеют продолжение. Сопоставление имен, названий, документов, фамилий дело непростое
.
Многие факты на поверку оказываются искаженными в угоду официальной исторической доктрине. Возьмите жизнь революционера Евдокима Васенко. В городе есть скромная улица, названная в честь его имени. По крупицам фактов официальной легенды: товарищ Васенко - партийный руководитель челябинской ячейки РСДРП. Однако, в конце апреля нли начале мая 1918 года городская ячейка РСДРП была распущена. Для чистки рядов. Факт мало изученный, но он перечеркивает буквы на настенных мемориальных досках. Известно только то, что в комиссию по созданию новой первичной организации РСДРП в Челябинске входили Соня Кривая , Дмитрий Колющенко и другие товарищи. Комиссия реально существовала.
Фактическим руководителем в городе, председателем ВРК - военно революционного комитета, в Челябинске весной 1918 года был Василий Блюхер. 
Но будущий герой гражданской войны, кавалер ордена “Боевого Красного Знамени” за №1, искусный тактик Василий Блюхер в апреле ушел из города и забрал все наличные боевые отряды. Держать общественный порядок и оборону городских кварталов стало некому. Не надо забывать, в те дни на путях переселенческого столыпинского пункта стояли эшелоны с солдатами чехословацкого корпуса. Ни много и ни мало - девять тысяч человек. И в период с 14 мая по 24 мая 1918 года чехословаки поменяли власть в городе.
Где был Евдоким Васенко? По одной версии, он принял решение эвакуироваться в Екатеринбург, но на станции Аргаяш его опознали, и по простому, не изменяя революционной целесообразности, придушили в железнодорожном вагоне. По другим открытым данным, его расстреляли в Челябинске. Ясно только одно, в мае-июне 1918 года в городе не было единого партийного и военного руководства. Не существовало боеспособной военной структуры. В тот момент безвластия кто-то подчеркнул ногтем фамилии революционеров и приказал убить людей. Вот эти фамилии: Болейко, Тряскин, Могильников, Колющенко, Гозиосский.
Трудно говорить за историю непредвзято. Даты основополагающих событий того времени в разных источниках значительно разнятся. И не надо забывать, что с первого февраля 1918 года в России был принят новый календарь летоисчисления. Календарные даты сместились на две недели вперед. Празднуют годовщину Октябрьской революции седьмого ноября. Хотя переворот произошел двадцать пятого октября 1917 года в Петрограде, но по старому стилю.
Барельеф с ошибками. Случайное совпадение или попытка сбить след?
Дмитрий Колющенко был председателем комиссии по контрибуции и по совместительству - казначеем. Термин времен французской революции “контрибуция” - означал безвозмездное изъятие материальных ценностей в пользу городского совета Челябинска. И изъято было немало. На начало 1918 года богатых предпринимателей и купцов живущих в городе оставалось достаточно. Секретарем городского Совета числился Шмуль Гозиосский. Касса городского комитета находилась в его ведении, он вел учетные записи и оформлял расписки на изъятые ценности.
Касса пропала. Нет, ее не украли. Дмитрий Колющенко и Шмуль Гозиосский были честные люди. Кассу спрятали. Знали об этом три человека: Михаил Каштанов, Дмитрий Колющенко и Шмуль Гозиосский. Ни Тряскин, ни Могильников, ни Болейко ничего не знали про место нахождения кассы. Они просто попали в общий список. Вот почему много нестыковок в официальной легенде. Якобы, сначала пятерых революционеров пытали в “нумерах Дядина” (Елькина, 36). Доходный дом, в котором сегодня находится федеральная миграционная служба, сохранился до сих пор. Только с середины лета 1918 года в здании стала дислоцироваться контрразведка адмирала Колчака. Поэтому, фактических подтверждений версии про “нумера Дядина” нет.
Существует и другая версия. Якобы, революционеров держали несколько дней в здании Белой Казармы. Но казаки не стояли на постое в расположении Белой Казармы. Это всегда было армейское имущество. Сохранились воспоминания дочери Тряскина, которая утверждает, что отца забрали в ночь с первого на второе июня 1918 года. Напомним, трагедия случилась в следующую ночь, на третье июня. То есть все произошло достаточно быстро и версия про Белую Казарму тоже не выдерживает критического анализа. Слишком много посторонних глаз и ушей находилось внутри казармы.
Революционеров держали в сарае частного дома рядом с мостиком через Игуменку. Пытали Колющенко и Гозиосского, искали следы кассы. Но кассу уже надежно перепрятали. Поэтому искавшие ничего не нашли. Вывели ночью и повели в сторону болота у железной дороги. На мостике возле Игуменки, кто-то из революционеров бросился в кусты. И возможно, убежал. Остальных зарубили шашками на месте. Факт подтверждала жена Тряскина. Она видела в сторожке на Марьяновском кладбище тела Могильникова и мужа - Петра Тряскина. Видела рубленые раны. Других людей она не знала в лицо и опознать не могла.
Биография одного из павших революционеров до сих пор достоверно неизвестна. Осталась только имя и фамилия - Шмуль Гозиосский. На мемориальной доске выбиты инициалы Ш.А. Гозиосский. В одних источниках его отчество пишут Шмуль Израилевич, в других - Шмуль Моисеевич. Документов на этого человека нет. Ясно одно. Отважный революционер в ту ночь мог остаться в живых. Советский писатель Марк Соломонович Гроссман в художественно- документальной книге “Годы в огне”, над которой он работал в архивах Челябинска много лет, пишет о нем так; - “на мосту нашли только очки Гозиосского”, - могилы и других следов его смерти нет.
История не стоит на месте. В 1958 году в Челябинске, через сорок лет после июньской ночи 1918 года, на здании Белой Казармы повесили мемориальную доску в память Павших революционеров.
