Экономика 2015 года. Возвращение в СССР.

Для изучения важности влияния административных рисков на результаты эффективной деятельности предпринимателей существует мировая сеть аналитических центров коммерческого и приватного характера. В мире существует свыше 500 таких центров, основная часть находится в США.

В Челябинской области действует пока одно клиринговое бюро, которое работает по стандартам UNIDO (международная организация по техническому прогрессу). Расчет административных рисков в России стал применяться с переходом от сегментарной к кластерной модели экономики.

В советской экономической теории доминировала министерская парадигма управленческих моделей. Министерства СССР вертикально управляли министерствами союзных республик, должность министра в СССР был номенклатурой Политбюро ЦК КПСС. Крупные министерства представляли доклады на заседания высшего политического органа страны регулярно, некоторые министерства по объему и мощи экономического влияния превосходили даже европейские страны. Министерство тяжелого и среднего машиностроения СССР с уверенностью можно было назвать государством в государстве. Прекрасно сохранившимся примером министерской экономической модели является корпорация РЖД.

Двадцать первый век поменял ориентиры, но уменьшил величины расчетных коэффициентов. Хрупкая политическая стабильность в регионе не является источником экономического роста, а наоборот достаточно прозрачно просчитывается с помощью технологий и терминов, которые раньше применялись только во внешней разведке. Стабильность в экономике ценится больше всего, любой банкир мечтает об этом при условии существования других демократических институтов. Задача государства и региональных правительств в Российской Федерации заключается в том, чтобы коэффициент стабильности управленческой модели любого региона встраивался в общую систему государственной власти. На деле это означает отсутствие больших и заметных разрывов в доходах населения, «общее благо» выше отдельных частных интересов.

Проблемы «перезагрузки» региональных экономических моделей России зависят от того, как быстро регионы перейдут от старой сегментарной модели СССР к новой кластерной конфигурации региональных систем жизнеобеспечения. Кластер это аналог человеческого организма с самоподстраиваемыми системами жизнедеятельности к оригинальным параметрам региона, которые остались после СССР и обязательно (!) гибкие модели управления, которые имеют обратную связь с федеральным центром через муниципалитеты. Это «золотая середина» кластерной экономики и естественно, качественное повышение ответственности муниципалитетов.

В Челябинской области переход от сегментарных (советских) принципов к кластерным моделям управления экономикой идет медленно. Только с приходом команды нового губернатора началась ротация кадров. Пока этот процесс наглядно проявляется в столице Южного Урала, в отдельных муниципалитетах «генералы градообразующих предприятий» пытаются влиять на муниципальную и региональную политику. И не секрет, что иногда получается «эффект присутствия слона в посудной лавке».

Город Челябинск давно действует в режиме межмуниципального кластера. Экономика Челябинска вытягивает за собой жизнеобеспечение Сосновского, Красноармейского, Еткульского, Аргаяшского района и городов Копейска, Коркино, Еманжелинска.

Давно назрел вопрос о работе магнитогорского межмуниципального кластера. Магнитогорск по существующему экономическому потенциалу не несет требуемой социальной государственной нагрузки по развитию прилегающих районов. Успешные годы металлургического бума проходят и потом, говорить об этом будет поздно.

Аналогичные экономические проблемы приходят в муниципалитеты Кыштыма, Сатки, Аши. Век железного топора заканчивается, на смену металлоемкой продукции приходят технологии массового потребления. И мудрость региональной власти Южного Урала будет заключаться в том, как быстро и безболезненно она сможет «повернуть руль» наших металлургических баронов в сторону кластерной экономики.

Железный век уходит безвозвратно.

Источник "Челбизнес"