Выявленное наследие. Выпуск 45. Выброшенное прошлое

Об этом доме я узнал четыре года тому назад. Марат Назипович Сабиров, руководитель администрации Регионального Духовного управления мусульман Челябинской и Курганской областей, тогда рассказал, что губернатор М. Юревич пообещал передать пустующее здание мусульманам Челябинска. Но передача не состоялась, так как вскоре Юревича освободили от должности губернатора. 

Бывший дом Салимова на ул. Елькина, 22. Декабрь 2013 год. Фото Ю. Латышева

Это заброшенное здание пустует уже лет десять, если не больше. В мае 2016 года участники группы «АрхиСтраж» проходили мимо этого дома и обнаружили рухнувший забор. Любопытство было велико, поэтому мы решились проникнуть в пустующий дом через оконный проём. Хотелось узнать, что представляет собой второй этаж. Оказалось, что он бревенчатый, а снаружи лет сорок тому назад обложен силикатным кирпичом. 

В одной из комнат второго этажа мы обнаружили восемь толстенных папок с заявлениями на выдачу паспортов. До запустения в этом здании находился паспортный стол Центрального района. За забытые документы никого не наказали. Тем более, что это были заявления 1954-1956 гг. Естественно, что мы внимательно изучили эти документы прежде, чем передать их в областной архив. Кое-что даже скопировали. Из этих документов мы узнали, что остров «Заячий» на самом деле назывался островом ЧГРЭС. На острове было несколько бараков, в которых десятилетиями жили люди. Вот копия одного из заявлений.

1956 год. Заявление Зайцевой Анны Григорьевны. Из «забытого» дела бывшего паспортного стола Центрального района г. Челябинска

Но вернёмся к истории дома на улице Елькина, 22 и его хозяина.  Дом двухэтажный полукаменный в 10 комнат был построен в 1912-1915 годы на участке по ул. Азиатская, 14, принадлежащем М.-Х. М.-З. Салимову О биографии Салимова я уже писал в предыдущем 44-м выпуске «Дом ахуна Салимова». Добавлю только несколько отрывков из статьи оренбургского историка Дениса Денисова: 

«Став приходским муллой, М.-Х. М.-З. Салимов не оставил занятия торговлей в собственной лавке. К 1909 г. его состояние достигло 25 тыс. руб. Это позволило некоторым прихожанам упрекать его в том, что «…увлекаясь торговлей, он манкирует своими служебными обязанностями». Недовольство вызвало и то, что мулла позволил своему родственнику Хусаинову открыть питейное заведение на расстоянии всего 38 сажен от мечети. Однако, в целом, он пользовался большим авторитетом среди челябинских мусульман и полным доверием Оренбургского муфтия.

М.-Х. М.-З. Салимов, который окончил старометодные медресе в деревне Кшкар Казанской губернии и в Троицке, был убежденным противником любых нововведений в образовательном процессе. Он считал «несогласным с требованиями религии и обычаями предков» не только звуковой метод обучения татарскому языку, но и преподавание в мусульманских школах русского языка, арифметики, географии и других светских предметов. В 1900 г. Закир Галеев уступил под мектебе здание, которое первоначально было построено им на территории мечети для размещения мусульманского сиротского приюта. В отличие от старой школы, где мальчики занимались, сидя на полу, в тесноте, грязи и печном угаре, в новом помещении установили столы, скамейки, письменную доску, закупили географические карты и другие школьные принадлежности, что ахун Салимов назвал «дурным нововведением и позаимствованием у христиан». Его положение было до-таточно сложным потому, что своим отказом он восстановил против себя небольшую, но очень влиятельную часть зажиточных прихожан, которые не только финансировали строительство самой мечети, учебных и хозяйственных помещений, но и жертвовали значительные суммы на содержание прихода. Салимов был вынужден провести богослужение при открытии новометодной школы. Для опровержения слухов о том, что он является противником изучения русского языка, с 1901 г. он стал отпускать своих учеников на занятия в воскресную школу при 1-м приходском училище г. Челябинска. К 1 января 1902 г. ее посещали уже 57 мусульманских мальчиков, желающих обучаться русской грамоте. Однако за глаза Салимов продолжал называть новометодное мектебе «шайтанской школой» и махнул рукой на его учеников как на вероотступников». 

Не сохранилось не только дореволюционных снимков этого дома, но и нет фото первой половины ХХ века. Лишь на одной из фотографий 1950-х гг. можно увидеть справа краешек этого дома. Различимы красивые наличники на окнах второго этажа и хорошо видно, что второй этаж был деревянный и не обшит досками. Поэтому дом и назывался полукаменным, так первый этаж выложен из кирпича.

1950-е годы. Улица Елькина, 22 и 24. Фотография из музея школы милиции

1991 год. Фотография из фонда ЦИКНЧ

В настоящее время внешний вид дома вызывает только огорчения. Но почему бы его действительно не передать мусульманской общине? В собственность или в длительную аренду. Есть, правда, чисто бюрократические проблемы. Несколько лет назад городские власти заложили это здание в банке для получения очередного кредита, с которым ещё не рассчитались…